Ольга Михайловская: "Молодые журналисты пишут о моде жуткими штампами". Цена и качество: Стоят ли русские дизайнеры своих денег Фэшн директор журнала elle ольга михайловская

Порой возникает ощущение, что многие российские дизайнеры существуют в параллельной реальности: их вещи мелькают в съемках, но в повседневности эту одежду увидишь нечасто. Wonderzine разбирается, из чего складывается цена на коллекции отечественных марок, от молодых и демократичных вроде I am до уже известных Nina Donis и Viva Vox. Мы также спрашиваем у экспертов - критика и обозревателя Vogue Ольги Михайловской и преподавателя конструирования БВШД Александры Сауковой, насколько качественно сшиты платья российских дизайнеров и стоят ли они своих денег.

лиза кологреева

Фотограф: Иван Кайдаш

Ольга Михайловская,
критик и обозреватель Vogue

Это милая вещь, она выглядит достойно и лично мне нравится. Качество - как раз на 5 000 рублей. Если рассматривать детали, видно, что исполнение посредственное, но если особо не вглядываться, то все отлично. Ткань смотрится недешево, полиэстер это или нет - отдельный вопрос: полиэстер бывает разным.

Александра Саукова,

Крой хороший, рукава реглан, спереди платье короче, чем сзади. С первого взгляда качество не превосходное, уже петелька вылезает. Края обработаны швом двойной застрочкой, в Москве этот шов называют «американкой», а везде по России - «москвичкой». Он сделан широковато. На оборотной стороне много недочетов, что неприемлемо. Но 5 000 рублей это платье стоит.

Ольга Михайловская,
критик и обозреватель Vogue

Кирилл Гасилин - профессионал с хорошим вкусом. Его платье милое и простое, за адекватные деньги, у него приятные цвет и ткань. Хотя сказать, что этой вещи нет равных в мире и Гасилин покорит Запад своим дизайном, мы не можем. Но этих денег платье стоит безусловно!

Александра Саукова,
руководитель мастерской по дизайну одежды БВШД

Качество хорошее, но здесь не так много деталей, чтобы можно было что-то испортить. В этом случае тот самый шов двойной застрочкой сделан великолепно, он и должен быть тончайшим. Я не уверена насчет ткани, потому что, судя по цене, это полиэстер, но сейчас полиэстер легко спутать с шелком. На ярлыке написано, что это хлопок, но хлопок таким быть не может. В лучшем случае это вискоза, но и то не факт. Сейчас у тканей столько модификаций, что сложно понять, что же это на самом деле.

Viva Vox

11 200 руб.

ЦУМ, 2 этаж

Ольга Михайловская,
критик и обозреватель Vogue

Я люблю Олега Овсиева, он хороший дизайнер и делает хорошие вещи, а это главное. Он 15 лет работал в Голландии, поэтому в его одежде всегда есть профессиональный подход - как и в этом платье. За него можно отдать эти деньги, цена скорее нормальная.

Александра Саукова,
руководитель мастерской по дизайну одежды БВШД

По трудозатратам здесь не много работы, но сшито аккуратно. Для обработки взят бисерный оверлок, обычно его не используют для швов, но почему бы и нет, если очень захотелось. Сейчас в отношении технологии все очень свободно. Рукав подшит вручную - приятно, потому что сейчас это редкость. Ткань - жаккард, видно, что горошек получен путем переплетения, а не набивки. Хотя ткань плотная, она натуральная и в ней будет комфортно. Возможно, с учетом всех факторов оно и оправдывает свою цену.

Ольга Михайловская,
критик и обозреватель Vogue

Довольно театральная вещь, вложения работы в нее минимальные. Она сделана аккуратно и хорошо, но стоит ли в нее вкладываться - вопрос. Это платье и трико на один раз, и когда покупаешь такие вещи - цены играют одну роль, ведется один счет. Когда покупаешь вещь, которую можно носить, а не надеть один раз, как вот это платье, - цены играют другую роль, мерки совсем другие. Это очень субъективно, и стоит ли комплект своих денег, зависит от покупателя и его планов на ближайшее будущее.

Александра Саукова,
руководитель мастерской по дизайну одежды БВШД

С дизайнерской точки зрения платье и комбинезон интересные, хотя принт напоминает H&M. Обработка краев неплохая, беечки хорошие, хотя, к сожалению, у платья уже рассыпаются петельки. Их делают машины, а они капризные. Здесь часть петелек отлично выполнена, но за другими не уследили, а одну, скорее всего, не застрочили до конца. Карман пришит не очень добротно, и так как платье прозрачное, это будет видно, если надеть его на комбинезон. Тут вообще нужно быть очень внимательным, смотреть за припусками. Вид у платья, конечно, не совсем аккуратный. Комбинезон сшит хорошо, все как и положено в таких случаях: например, швы тянутся.

A La Russe Anastasia Romantsova

14 900 руб. (с учетом скидки 50 %)
Бутик A La Russe Anastasia Romantsova, Малая Бронная, 4

Ольга Михайловская,
критик и обозреватель Vogue

Непонятно, что делает марка и зачем. Русскую тему можно интерпретировать красиво и уж точно более модно. В моем понимании это платье этих денег не стоит: я бы уменьшила его стоимость вполовину.

Александра Саукова,
руководитель мастерской по дизайну одежды БВШД

Где-то за границей это платье могло бы пользоваться успехом, но у нас оно вряд ли найдет большой отклик. В той же Британии любят русский стиль, и там это платье могло бы выглядеть интересно. Хлопок немного плотноват, но у платья достаточно свободный силуэт, поэтому будет комфортно. Вытачки интересно заложены в складки и переходят в бретели.

Roi Et Moi

23 700 руб.

Шоу-рум Roi Et Moi, Artplay, Нижняя Сыромятническая, 10

Ольга Михайловская,
критик и обозреватель Vogue

Про эту марку все понятно, это тот случай, когда не хочется ничего говорить. У меня это платье не вызывает отторжения, но в целом не кажется произведением дизайна. Цену можно оставить без комментариев. В платье не вложен труд - видно, что стеганая панель сшита из готовой ткани, а не мастерицы ее выстрачивали.

Александра Саукова,
руководитель мастерской по дизайну одежды БВШД

Это простой мешочек, возможно, на девушке без форм он будет хорошо сидеть. У него подкладка, которая не доходит до низа платья, я категорически против: она просвечивает и перерезает фигуру. Подкладка должна доходить до низа подгиба изделия, и несоблюдение этого стандарта портит это платье. Ленты сзади наверняка предлагают завязывать несколькими способами по желанию клиента, но в этом случае нужно показывать варианты. Я бы больше 3 000 рублей за это платье не отдала. Конечно, его нужно смотреть в контексте всей коллекции, тогда и станет понятна его цена.

LUBLU Kira Plastinina

25 000 руб.
Шоу-рум LUBLU Kira Plastinina

Ольга Михайловская,
критик и обозреватель Vogue

Я поменяла отношение к Кире Пластининой, когда снимала ее вещи и увидела, что она все поставила на серьезные рельсы. Тем не менее это ее платье стоит дороговато, так как это вполне серийная вещь и это российская марка. В случае с Nina Donis такая цена оправдана, а здесь нет. Lublu позиционируют как дорогую линию, но она слишком дорогая, я бы скинула цену хотя бы на 30%. Тем не менее марку носят богатые и гламурные барышни, ну, может, они дружат с дизайнером, и это повышает их самооценку. Думаю, что моду на русских дизайнеров рождает такого рода публика. Хотя я лично знаю редакторов журналов, которые тоже носят эту марку, имея возможность носить что угодно. Понятно, что им многое наверняка подарено, но все же.

Александра Саукова,
руководитель мастерской по дизайну одежды БВШД

Крой неинтересный, но сшито аккуратно и качественно. Хорошо сделан волан: он держит форму благодаря подкладке. Если принт индивидуальный, а не с готовой ткани, то, возможно, платье и стоит этих денег, но вообще дороговато.

Nina Donis

42 800 Руб.
«Кузнецкий Мост, 20»

Ольга Михайловская,
критик и обозреватель Vogue

Очень их люблю и считаю лучшими российскими дизайнерами без снисходительного отношения и скидки на страну. Они объективно очень модные и свежие, а эта коллекция у них одна из лучших, она хороша от начала и до конца. Цену платья можно оправдать многим. Видно, что оно не просто скроено из рулона ткани, и я все хотела спросить у них, как ткань сделана с технической точки зрения. В это платье вложены и деньги, и труд, и мозги. Конечно, для русских дизайнеров они стоят дороговато, и мне бы хотелось, чтобы стоило дешевле, но это скорее шкурные соображения.

Александра Саукова,
руководитель мастерской по дизайну одежды БВШД

Интересно, как поведет себя после стирки накатка. Скорее всего, платье надо отдавать в химчистку - обычная история в таком случае, но изделие уже ограничивает вас в возможностях. Ткань немного жатая, гладить будет трудно. Похоже, это хлопок с какой-то пропиткой; по моему опыту, в подобной ткани летом бывает жарко. Качество у марки всегда было хорошее, хотя уголки воротничка здесь сделаны лениво. Но если это сшито на производстве, то там стараются все упростить. Двойные швы аккуратные и без оверлока, это уже говорит о том, что о вещи и том, как ее носить, заботились. Рукава застрочены хорошо.

Walk of Shame

25 680 руб. (с учетом скидки 40 %)
«Кузнецкий Мост, 20»

Ольга Михайловская,
критик и обозреватель Vogue

К Андрею Артемову лично я отношусь хорошо. И это платье неплохое, но я видела очень много его вещей, на которые неловко даже смотреть. Наверное, чего-то оно стоит, но точно не больших денег. Walk of Shame - типичный пример дизайна для друзей. Его вещи стоят слишком много, и подобные марки оправдывают это тем, что у них небольшое производство. Но нас с вами как покупателей это не должно волновать. У условных Dolce & Gabbana отпускная цена платья, думаю, в разы меньше, ну или во всяком случае сопоставима с их российскими коллегами, потому что это серийное производство, а у российских дизайнеров платья - это, по сути, штучный товар. Но стоят они примерно одинаково. Мы же пойдем и купим за эти деньги тех самых условных Dolce & Gabbana. У Артемова хорошо продаются футболки и толстовки с надписями, но продать их - это одно, а продать платье - это другое.

Александра Саукова,
руководитель мастерской по дизайну одежды БВШД

Платье сконструировано нормально, здесь дело скорее в дизайне, который напоминает об утреннике на Новый год в детском саду. На соответствующей фигуре оно будет сидеть великолепно. Технологически выполнено средне, в дорогих изделиях не обрабатывают подкладку по горловине, нужно сделать обтачку. Край обработан оверлоком, и это говорит о том, что платье хотели поскорее сшить и уменьшить трудозатраты. Это выглядит довольно аккуратно, но при другой обработке выглядело бы дороже. Внутри смотрится чисто, сделали косую бейку. Здесь цену берут за марку, да и дизайн - дело вкуса.

О том, как складывается цена на вещь, рассказывает консультант
Екатерина Петухова

Екатерина Петухова,
независимый фэшн-эксперт

По-хорошему, сначала нужно потратить деньги на производство сэмпла, а для этого создать лекала и внести в них изменения. Чаще всего покупают уже готовые лекала - зачем изобретать велосипед. Дальше ищем ткань и фурнитуру. У всех компаний, которые производят и продают материалы, установлены свои минимумы, причем часто они довольно внушительные. Многие вообще не работают с маленькими заказами - например, сложно договориться с Китаем или Кореей о количестве ткани, актуальном для наших дизайнеров. У итальянцев и французов объемы меньше, но и дороже. Одна швейцарская компания говорила мне, что русские дизайнеры с трудом заказывают 30 метров. Еще бывает вариант покупки ткани в стоке: там собирают все, что не продали в прошлые годы. Дисконт очень большой, так что порой это выход. Так же дела обстоят с фурнитурой.

Дальше следующие процессы - закройка, пошив и отделка, финишинги - этикетки и прочее. Это стадия - камень преткновения, на котором все пытаются сэкономить. Самое важное для удешевления процесса - это рабочая сила. Именно эти процессы все пытаются вынести на аутсорсинг, и чем дешевле в стране и регионе рабочая сила, тем охотнее производят именно там. У нас дичайшая нехватка квалифицированных специалистов - конструкторов, закройщиков, портных. Факт - в Москве лучших с десяток, и всех их друг у друга пытаются перекупить. Соответственно, стоят эти люди серьезных денег, что удорожает процесс. С людьми еще не все: нужно заложить расходы на работу компании, аренду офиса и всех помощников дизайнера. Эти расходы часто закладываются как определенный процент и окупаются в течение нескольких лет, потому что иначе цены на вещи станут вообще неподъемными. Участие марок в выставках и показах, съемки видео и лукбуков тоже стоят денег.

Так формируется цена. Себестоимость изделия умножается на 2 или 2,5, и за такую цену вещь закупают байеры, хотя и здесь все зависит от ценовой политики (читайте, жадности) дизайнера. Дальше идет наценка магазина на вещь: у ЦУМа она одна, у «Кузнецкого моста 20» другая, у Click-boutique.ru третья. Думаю, что отечественные дизайнеры в сознании потребителя - это слишком дорого, и чаще всего так оно и есть. Каждый из них свои проблемы должен решать сам, ведь потребителя вряд ли интересует, каких трудов стоило сделать ту или иную вещь. Так что по большому счету русские дизайнеры - это нишевая мода, где потребитель готов платить за конкретную вещь, потому что ему близок дизайн, дизайнер или у него, например, сильно взыграло чувство патриотизма.

Wonderzine благодарит Жанну Ким за предоставление платья Nina Donis для съемки

Ольга Михайловская - один из самых профессиональных и востребованных авторов глянцевых журналов в нашей стране. Работу глянца Ольга знает изнутри: в разное время она работала редактором российского VOGUE , директором моды ELLE и IN STYLE , а также креативным директором CITIZEN K. На ее счету интервью с такими культовыми дизайнерами, как Миучча Прада ( Miuccia Prada ), Раф Симмонс ( Raf Simons ), Эди Слиман ( Hedi Slimane ) и Жан-Поль Готье ( Jean-Paul Gaultier ) , а также фотосъемки со многими известными мировыми фотографами, среди которых Джошуа Джордан ( Joshua Jordan ), Луис Санчес ( Luis Sanchez ) и Кеннет Виллард ( Kenneth Willardt ). По просьбе Максима Агаханова она стала ведущим преподавателем зимнего интенсива по фэшн-журналистике Британской высшей школы дизайна и ответила на вопросы сайт о новом профессиональном опыте.

- У вас большой опыт работы в медиа. Случалось ли вам раньше преподавать?
- В середине 90-х годов я читала в Петербурге смешной спецкурс «Новейшие тенденции» для дизайнеров одежды в Мухинском училище, там же рецензировала дипломы. Это был не преподавательский, но весьма ценный опыт. В Москве я довольно много читала лекции и проводила мастер-классы, так что, думаю, с ролью ведущего преподавателя справлюсь.

- О чем вы будете рассказывать в рамках курса?
- Мы затрагиваем все аспекты фэшн-журналистики. Мы с куратором составили программу так, что получился сугубо практический курс. Я буду рассказывать, из чего складывается профессия фэшн-журналиста и как делать конкретный материал: портрет дизайнера, интервью, тренды, история бренда и т. д. По каждой лекции будет домашнее задание.

Также будем бороться со стереотипами. Например, мужчины, которые начинают писать для глянцевых журналов и имеют, как им кажется, более серьезный искусствоведческий бэкграунд, в силу российской ментальности уверены, что глянец - это работа для идиотов, и писать нужно, ориентируясь на дурочек, которые будут это читать. Это всегда ужасно, потому что многие талантливые журналисты на нашей территории допускают глупые ошибки, даже когда пишут про кино.

Другая беда - армия выпускников факультетов журналистики (никого не хочу обидеть, но придется), которых обучают какому-то абстрактному предмету не очень высокого качества. В России много людей, хорошо пишущих от природы, это исторически страна слова. Но у нас не приучают к тому, что, когда ты о чем-то пишешь, ты должен это в первую очередь понимать, должен разбираться в сути явления, а не просто связывать слова в фразы.

Молодые журналисты пишут о моде жуткими штампами! Все слащавое, бессмысленное. Я считаю: очень важно, когда человек пишет про моду, чтобы он понимал, что в моде есть серьезная суть, отсылки к истории, к искусству, к кино, к литературе. Чтобы он это видел, осознавал. Писать можно не так красиво, но зато по делу.

26 октября закончилась Mercedes-Benz Fashion Week Russia, 29 октября - Неделя моды в Москве. Для кого-то это период максимальной социальной активности, который грех пропускать, для кого-то - часть работы, а кто-то при упоминании Манежа или Гостиного двора без стеснения крестится. В числе последних и профильная пресса, и сами российские дизайнеры, которые обеих площадок сознательно сторонятся, а вот на региональные недели ездят с удовольствием. Главная претензия большей части профессионального сообщества - «это не Недели моды». Вместе с участниками рынка The Village разобрался, почему и MBFWR, и Московская неделя вместо того, чтобы стать главными отраслевыми событиями, не первый год превращаются в объекты критики и даже насмешек.

Юлия Ли

Две Недели

У Манежа ажиотаж. Молодые ребята в колготках в сетку и латексных плащах пляшут танго перед фотографами. Погода диктует пуховик, но мода к градусам беспощадна. Для всех москвичей это уже стало маркером - началась Неделя моды.

В России есть два бренда, ассоциирующихся с этим словосочетанием: Неделя моды в Москве - Гостиный двор, Mercedes-Benz Fashion Week Russia - Манеж. Нельзя сказать, что они существенно отличаются по своей сути: и там, и там свои мэтры, бренды - представители того, что мы привыкли называть уличной модой, старожилы и новички. Разве что у Недели моды в Москве есть зона продажи изделий отечественных дизайнеров, а у MBFWR - засилье спонсоров, от косметики до чайников. Разница есть и в публике: Манеж - молод (порой чересчур), Гостиный двор же наоборот. Конечно, MBFWR гораздо популярнее.

Но все же Неделя моды в Москве продолжает выдерживать конкуренцию, проводя косметические улучшения. Связанные одной цепью стулья в залах (а такое действительно было) пару сезонов назад заменили на тумбы. Рядов стало меньше, но за счет этого возможность разглядеть коллекцию есть и на последнем из них. Декорации стали привлекательнее, а подиумы - шире. И все же остается у этого мероприятия негласный статус «народного» со своими минусами: Неделя моды будто и не слышала о SMM, редкие известные в определенных кругах бренды подаются как настоящая сенсация, а показы их задерживаются очень надолго.

На MBFWR главным новшеством сезона стало использование площадки Музея Москвы. В остальном - стабильность. С декорациями все относительно хорошо, задержки показов есть, но незначительные, народ снует туда-сюда с такой интенсивностью, что порой создается атмосфера вагона метро. И конечно, гостей встречает красавец «мерседес».

История отношений двух Недель насчитывает не один год, не один скандал. «Война велась нешуточная, - рассказывает бывшая сотрудница „Артефакта“, - вплоть до срыва показов, борьбы за площадки». При этом она отметила, что ситуация на Russian Fashion Week (сегодняшняя MBFWR) была гораздо хуже нынешней. «Раньше не было столько волонтеров. Однако сейчас это и плюс, и минус: многие молодые ребята попросту не знают приглашенных лиц, а значит, грамотно рассадить их, если этим не занялся сам бренд, вряд ли смогут, - рассказывает она. - Вот и начинается борьба за выгодные места, а важные дизайнеру персоны смотрят показ стоя. Но если раньше были адские задержки показов, сейчас все более-менее стабилизировалось. Есть отдельные входы для VIP, нет огромных очередей на входе, как это было десять лет назад».

Ольга Михайловская

Vogue Russia

Разница между Московской неделей и MBFW была всегда. Московская изначально была более советская, MBFW, безусловно, всегда стремилась вписаться в международный контекст, у нее просто не было другого выхода. Это международный бренд по сути, там есть строгие рамки и правила, хотя бы в отношении технических характеристик. Впрочем, после того, как много лет назад меня с охраной вывели из Гостиного двора и лишили аккредитации, я на Московской неделе не была. Причиной таких репрессий стала рецензия на коллекцию одного из ведущих российских дизайнеров.

Отдельного внимания заслуживает разношерстная публика. Обе Недели моды устраивают всевозможные розыгрыши пригласительных. Это также делают сами бренды . В Facebook и на Avito появляются объявление о продаже проходок, журналистам и дизайнерам пишут сообщения в духе «У вас нет лишнего пригласительного?», в блогах и изданиях появляются посты на тему «Как попасть на Неделю моды». Стоит вспомнить комментарий Александра Шумского, президента MBFWR, по поводу массовости мероприятия «Медузе »: «Недели моды по всему миру - это события, куда можно попасть строго по приглашению. Но мы делаем очень многое для того, чтобы распространить контент для тех, кто не смог сюда попасть». Здесь самое время взглянуть на опыт мировых модных недель.

Зарубежный опыт

О какой бы загадочности и недоступности не твердили поклонники Недели моды, все-таки в первую очередь обе отечественные Недели придерживаются принципа «мода - для народа»: на мероприятие в основном приходят друзья дизайнера, селебрити, инстаграм-фанаты бренда. Таким образом, событие из профессионального превращается в светское.

Безусловно, звездные гости присутствуют и на каждом показе мировых Недель - вряд ли СМИ пропустят визит Ким Кардашьян на любое шоу. Однако в основном зал наполняют люди, имеющие непосредственное отношение либо к бренду, либо к индустрии в целом.

Реплика «вам там нечего делать» для гостей наших Недель звучит, возможно, довольно жестко. Но изначально, в 1943 году, это событие называлось именно «Неделя для прессы». Первая современная Неделя моды, прошедшая в 1973 году в Париже, также сохранила серьезный настрой в отношении гостей шоу. До сих пор список приглашенных лиц на самых важных мировых fashion week ограничивается журналистами, байерами, почетными клиентами бренда и знаменитостями, а на «обычных гостей» остается очень маленький процент, если он есть.

Сегодня даже не каждый журналист может получить аккредитацию, например, на Paris Fashion Week (история Vice, когда журналист издания проник на показ с фейковыми визитками, представившись вымышленным дизайнером, хороша, но это скорее исключение). Поэтому существует практика просить приглашения на показу у конкретных домов моды. И даже в этом случае представитель СМИ порой может рассчитывать на место standing, на что он, к слову, не обижается, потому что понимает, что вокруг - коллеги, а не блогеры или победители конкурса в Instagram.

Во многом по причине строгого отбора гостей ситуация случайного попадания персоны в первый ряд встречается, но не вызывает неадекватного ажиотажа. «Отличие от зарубежных Недель в том же, в чем отличие нашей моды от зарубежной, - уточняет Михайловская. - Организация больше всего похожа на Нью-Йоркскую (я сейчас о MBFW) тем, что основные показы проходят на одной площадке, правда, американцы сейчас стараются уйти от этой модели. Хотя это удобно для журналистов. В остальном главное отличие в публике. Там - профессионалы в зале, здесь - в первую очередь друзья, родные, тусовка у каждого своя».

Дизайнер-участник MBFWR, добровольно ушедший с площадки

На нашей MBFWR делать показ вечером - престижно. Потому что публика - это не профессиональное сообщество, которое могло бы относиться к таким мероприятиям как к работе, а друзья и селебрити. Отчасти из-за этого важные для бренда лица игнорируют мероприятие, приходит 10–15 человек. Остальные - блогеры, люди выигравшие конкурс и так далее.

Уход дизайнеров

Безусловно, участие в Неделе моды стоит определенных денег. Сумма эта, со слов дизайнеров, составляет несколько сотен тысяч рублей (точные цифры - строгая корпоративная тайна). Однако некоторым брендам все же позволено участвовать либо со скидкой, либо вовсе бесплатно (что организаторами тоже тщательно скрывается). Здесь встает вопрос целесообразности вложения, ведь примерно за те же деньги можно организовать свой отдельный показ, что многие и делают. Но все же желающие получить долю светского внимания есть, а бренд MBFWR и Недели моды в Москве обладает отличной узнаваемостью.

Отдельного внимания заслуживают региональные Mercedes-Benz Fashion Week. Например, грузинская или алма-атинская Недели моды приглашают российских дизайнеров довольно часто. Они в свою очередь относятся к этому благосклонно, притом что в отношении наших Недель настроены зачастую довольно скептически.

По словам участников разных лет, организаторы московских недель категорически не приглашают зарубежных байеров, причина - «мы в этом не заинтересованы». Один из дизайнеров, не участвующих в Неделе моды в этом году, отметил, что это сильно повлияло на решение уйти с площадки: «Например, к грузинской Неделе моды у журналистов и дизайнеров такое хорошее отношение именно потому, что они работают с байерами из Luisa Via Roma, Matches Fashion, Net-a-Porter и прочих важных магазинов».

Елизавета Сухинина

дизайнер бренда KURAGA (специальный гость MBFW в Алма-Ате):

На MBFWA прекрасная организация, которая действительно заинтересована в развитии индустрии и мотивации к творчеству. Там можно рассчитывать на профессиональный диалог, а не на светскую беседу. Места разделены в соотношении 30 % - клиенты и друзья бренда, 70 % - журналисты и байеры (причем из разных стран). Наши Недели моды скорее нацелены на коммерческое развитие. Это видно по подбору дизайнеров, по тому, какой олимпийский стадион собирают на шоу (в Алма-Ате, например, было буквально два-три ряда на каждом показе). Всем людям в индустрии это абсолютно очевидно. Меня каждый год приглашают на Неделю моды в Москве с разными условиями, но я не соглашаюсь, потому что мне это мероприятие само по себе не нравится, да и бренду это не нужно.

Проблемы на площадке

Организация показа на Неделе моды - дело затратное и сложное. На MBFWR агентство «Артефакт» выделяет волонтеров в помощь дизайнерам. «У них всегда очень много обязанностей, - объясняет Татьяна Лоншакова, проработавшая волонтером три сезона, - от поиска стульев до слежки за тем, чтобы все модели пришли вовремя на макияж (иногда приходилось водить их за руку!). Помимо этого, бывают разные ЧП, нужно как-то выкручиваться». Лоншакова отметила, что в самом агентстве напряжение растет в геометрической прогрессии. «Нужно постоянно держать руку на пульсе, следить, чтобы все спонсоры и партнеры дизайнера были заранее (а лучше несколько раз) утверждены с организаторами, потому что в противном случае использовать продукцию попросту не разрешают, - объясняет она. - Очень много личных моментов, которые почему-то никуда не исчезают на работе. И, честно говоря, именно поэтому я и решила оставить Неделю моды, получив необходимый опыт. Многие работники „Артефакта“ откровенно желают уйти, а кто-то, напротив, свято верит в крутость и престижность MBFWR, чуть ли не на уровне парижской недели».

Информацию подтверждает дизайнер, с которым она как раз работала: «Если не утвердить спонсоров с организаторами (что само по себе почему-то очень сложно), то разрешение, например, на подарки для VIP-гостей можно получить, только заплатив».

Виктор Курилов

работал на MBFWR несколько сезонов в командах разных брендов:

Когда дизайнер приходит на площадку такого бренда, как Mercedes-Benz, и тратит на это внушительную сумму, он хочет получить нормальные условия. Никто не говорит о золотых тронах, но отпариватели, которые портят вещи, гримерки, в которых некуда сесть, дефицит шнурков для бейджей сложно назвать нормальными условиями. В итоге ты должен рассчитывать на собственные силы и взаимодействовать с организаторами Недели только по определенным вопросам. Помимо этого, основная публика - дети-блогеры. Возможно, это связано со сменой команды, которая произошла какое-то время назад. Уважаемые в индустрии люди не ходят на это событие, потому что понимают, что сделано оно для тех самых детей. Только им и выгодно мероприятие - хэштеги и подписчики. В целом - тотальная ярмарка тщеславия.

В итоге сложности, которые испытывает дизайнер при работе на площадке, зачастую перевешивают плюсы. И вся индустрия негласно понимает, что MBFWR - это народное шоу. С этой задачей организаторы справляются отлично. Только Неделей моды назвать это, к сожалению, очень сложно.

Война с журналистами

Каждый сезон бренды активно зазывают журналистов на шоу. Но каким бы необычным ни было приглашение, каким бы дружественным ни было издание, авторов, пишущих про коллекции, на показах видно все меньше. Жесткая конкуренция между двумя площадками создает сложности в работе. «Делая выбор в пользу той или другой Недели моды, дизайнер / издание / фотограф фактически оказывается в положении, когда он должен сделать выбор политической стороны - поясняет PR-менеджер, бренды которого участвуют в обеих Неделях много лет. - Уже не перечесть профессионалов индустрии, которые стали персонами нон грата на той или другой площадке. Это создает проблемы в первую очередь дизайнерам, которые не могут пригласить кого-то из гостей, потому что он не допущен на площадку, или работать с кем-то из фотографов, режиссеров, менеджеров по той же причине».

Здесь стоит вспомнить последний скандал, связанный с MBFWR. Речь идет о предложении представителей отрасли снять с должности главу Национальной технологической инициативы FashionNet Александра Шумского (он же глава Недели моды Mercedes-Benz) и назначить на нее Валентина Юдашкина. Сама FashionNet создана для формирования новых рынков и «создания условий для глобального технического лидерства России к 2035 году». На ноту недовольства агентство «Артефакт» ответило - конкретно журналистам - отказом в проходе на площадку.Михайловская - одна из немногих журналистов крупных изданий, кто посетил Неделю моды в этом сезоне. Свои впечатления от увиденного она описала в материале для «Коммерсанта». Из него становится понятно, что есть на подиуме Манежа место и народному промыслу, и маэстро Вячеславу Зайцеву, и «светскому дизайнеру» Белле Потемкиной, чей показ обсуждался в прессе благодаря аккомпанементу - выступлению Ольги Бузовой. Только от модной индустрии в этом совсем немного.

Дизайнеры признаются, что журналистов лучше приглашать отдельно в шоу-рум или организовывать пресс-день, потому что на Неделе моды может случиться путаница с рассадкой, и неопытный волонтер предложит важному для бренда автору занять место в шестом ряду. Работа в пресс-центре - отдельная история, которая осложняется скоростью Wi-Fi из начала нулевых и, соответственно, перебоями в онлайн-трансляции. В итоге журналист больше похож на марафонца, который делает забеги с показа в пресс-центр и обратно.

Зарубежная пресса, конечно, все-таки отмечает некоторых дизайнеров с MBFWR, но до сих пор даже сами дизайнеры называют это русской рулеткой. Зарубежные издания уделяют больше внимания street style , чем показам. Над этим направлением команда «Артефакта» работает очень серьезно: устраивает street style meet, где каждый желающий (не обязательно посетитель показов) может красоваться перед огромным количеством специально приглашенных фотографов, делает аккредитацию многим блогерам. Такая культура street style уже приучила бренды и магазины одевать миллениалов к Неделе моды: они и в СМИ попадут, и в Instagram бренд отметят, и подписчиков-покупателей привлекут. От того, что дизайнерам приходится в основном рассчитывать на соцсети, статус «блогер» становится очень привлекательным.

Дизайнер-участник MBFWR, добровольно ушедший с площадки:

Каждый сезон мне пишут блогеры-недельки. Буквально за неделю до показа они становятся блогерами и сообщают, что давно следят за брендом. Так было даже в мой первый сезон, когда никаких коллекций даже не существовало. Мы, конечно, работаем с лидерами мнений, но если и выбираем таковых, то с большой опаской: не каждый из топ-блогеров может быть хорош для имиджа, а ориентироваться только на цифры - это как прыгать с обрыва с завязанными глазами, слушая „да там ничего страшного“.

Как все поменять, и возможно ли это?

Говоря об изменениях, мы, конечно, всегда обращаемся к мечтательному сравнению - чтобы как в Париже. Показы на разных площадках пусть и не очень удобны по логистике, но дают возможность дизайнеру создать правильную атмосферу. Дневное расписание (показы с самого утра) позволяют фотографам снимать отличный street style, а журналистам - относиться к мероприятию как к работе. Последнему способствует и хорошая фильтрация аккредитованных лиц. Однако до видимых изменений еще далеко. В первую очередь, нужно взглянуть на индустрию в целом.

Ольга Михайловская

Vogue Russia:

Сейчас ситуация меняется во всем мире, потому что сама индустрия переживает серьезную ломку. Поэтому изменится и у нас. А вот каким образом? Хотелось бы в сторону мало-мальски разумную. Для начала мне представляется смехотворным существование двух Недель моды в стране, где, по сути, нет профессиональной среды. Есть дизайнеры, но самой профессиональной среды нет.